Ещё вчера Примроуз даже не подозревала, что её день может пройти настолько обыденно. Завтра обещало быть идеальным: всего четыре урока, причём далеко не самых скучных, новая комната... И представьте, с соседкой! Это самое настоящее событие, поскольку с самого начала обучения в Ямаку девушка проживала одна. В первый год настояли родители, потом просто не сложилось из-за нехватки учеников... Ну, как нехватки. Никто не хотел менять своих нынешних соседей, а новенькие не приезжали. И вот, на третий год, свершилось - конечно, ожидания были грандиозные, пускай и наличие соседки по комнате чудом не назовёшь. Всё новое интересно и увлекательно, так уж устроены люди. Но всё это только было, а сейчас, когда желание уснуть, уткнувшись лицом в учебник, зашкаливало, энтузиазм почти иссяк.
И вот, окончив борьбу с несоизмеримой скукой и никак не желающим воспринимать новую информацию разумом на уроке истории, англичанка покинула кабинет. У неё не было ни малейшего желания далее сидеть в этом сонном царстве, и никакое традиционное "звонок для учителя" не заставило бы вернуться обратно. Коридоры учебного корпуса пока что пустовали, но уже слышались голоса других школьников, доносившиеся из каждого второго кабинета. Одни обсуждали последнюю самостоятельную работу, иные жаловались на то, что и отдохнуть толком не поспели за выходные - в утро понедельника редко услышишь что-нибудь другое при всём желании. Роуз неторопливо направилась к лестнице, попутно разглядывая осенний пейзаж за окном. Куда ей, казалось бы, спешить? Ещё целый день впереди, вполне можно успеть и за чемоданом зайти, и полюбоваться ландшафтом... И познакомиться с новой сожительницей, что, пожалуй, самое главное.
Не прошло и часа, как полностью обжитое пристанище Примроуз опустело. Два чемодана средних размеров - это меньшее, чего стоило ждать, так что решение обойтись без помощи персонала пришло в голову само собой. В конце концов, хотя бы переехать можно самостоятельно, какими бы тяжёлыми не оказались личные вещи. Женское общежитие всё равно далеко не гигантское, да и новая комната находилась всего-навсего одним этажом ниже. Проверив карман любимого пиджака на наличие ключа к новой жизни, девушка оглядела багаж и предусмотрительно надела рюкзак на оба плеча. Если он будет висеть на левом, как обычно, будет неудобно. "Ну что, поехали?" - поинтересовалась Роуз у себя любимой, с готовностью поднимая багаж с пола. На лестничной клетке пришлось миновать все круги ада, но тем большей была радость по достижению пункта назначения.
Вот и она, заветная дверь. Надо бы собраться с мыслями, но этот процесс займёт слишком долго времени, а один вид девушки, сидящей на чемоданах и рассуждающей вслух о том, с чего лучше начать знакомство и что вообще сказать, вызовет если не смех, то недоумение со стороны окружающих. Так что, увы, тут только импровизация в помощь. Импровизация и обаяние. И всё было бы хорошо, будь Хилл обаятельной от природы...
- Похоже, комната пустая, - произнесено на выдохе, даже радостно как-то. Отперев замок, Примроуз занесла в комнату всё, что у неё было с собой. Рюкзак тут же отправился на кровать, а чемоданы пристроились у тумбочки. Разбирать свои вещи прямо сейчас не особо хотелось, но что поделаешь - переодеться надо бы уже сейчас, не ходить же в школьной форме.
Положив чемодан на подушку, англичанка деловито его раскрыла и старательно принялась что-то выискивать внутри. Что именно - она и сама не знала, а могла только предположить. Может быть, стоило бы надеть то же, что и всегда? Или сменить привычный репертуар простым белым платьем?

Говорила ведь мама - не копайся в собственном гардеробе часами, затянет. Только пару минут назад ты достала из чемодана любимую футболку, а сейчас рядом с ней уже выросла гора всякой всячины, которую ты уже и не помнишь, когда покупала. Чтобы скрасить унылое времяпровождение, Роуз решила включить музыку - не просто же так вечно таскаться с гарнитурой? Пара касаний, и на сенсорном экране высвечивается название выученной наизусть композиции. Девушка думала, что искусство спасёт её от шумового загрязнения и скуки, как всегда, и отвлекаться на мелочи не придётся. Работа действительно пошла в гору: бесформенная куча из шорт, юбок и блузок эволюционировала в аккуратную стопочку, а после перекочевала в шкаф, и можно уже было уделить немного внимания и второму чемодану, как вдруг... Бац! Что-то упало, звучно стукнувшись о паркет. И когда это Примроуз успела стать такой неосторожной? Громить всё вокруг было бы явно невежливо, тем более, на пол свалилось явно что-то чужое. И тяжёлое, раз удалось услышать даже с играющей на полную громкость музыкой. Нарушитель спокойствия - чем бы он не оказался - моментально забылся, когда на глаза попалось фото мамы с папой. "Я же потом обязательно подниму. Честно-честно," - взяв в руки снимок, вставленный в красивую рамку, девушка аккуратно положила его поверх рюкзака. Изящные пальчики с покрытыми прозрачным лаком ногтями уже потянулись за косметичкой, небольшой и полупустой, как раздался глухой стук в дверь. Гости? Уже? Может быть, навестить решили соседку? Она сама ведь не стала бы стучаться... Или стала?
- Сейчас открою, подождите пожа... - не успев закончить фразу или толком развернуться, англичанка наткнулась взглядом на симпатичную рыжеволосую школьницу. Создавалось ощущение, что с утра её навестил сумасшедший парикмахер, решивший, что начёс - это последний писк моды, как и немного ослабленный хвост. Кроме этого в незнакомке не было ничего необычного: встретив её в другом месте, можно было бы даже предположить, что она даже абсолютна здорова. Увы, в Ямаку процент детей без каких-либо увечий слишком мал, так что пора было готовиться ко всевозможным сюрпризам, приятным и нет. - ...Вы к кому?
Роуз еле подавила в себе желание прикусить язык, да побольнее. Разве можно было придумать вопрос более глупый и неуместный, чем этот? И без того ясно, что не к брюнетке, вцепившейся сейчас в косметичку так, будто она способна повернуть время вспять и дать шанс повести себя иначе. Здесь живут всего два человека - теперь два, - следовательно,  только новоявленная соседка могла ожидать посетителей. Губы сами собой растянулись в тёплой и немного нервной улыбке, поскольку слов не осталось. Весь словарный запас разом вылетел из головы, не помахав на прощанье ручкой. И, к слову, упавший предмет стоило бы поднять, а то мало ли.
Вопреки ожиданиям, на полу находилась только пара тапок, изначально стоявшая перед чужой кроватью. Тогда что же упало? Мыслительный процесс шёл крайне туго, несмотря на всё попытки заставить себя соображать побыстрее. Неловкое молчание уже приобрело затяжной характер, когда Примроуз наконец осенило: упасть и гостья способна, хотя пока и неведомо, как. Причина, к слову, не важна - куда более интересно следствие. Может, нужно позвать врача или сбегать за льдом? Дать обезболивающее, или что-то ещё? На лице девушки, так и стоявшей у кровати, отразилась тень беспокойства.
- Не ушиблась? - спросила она совсем тихо, незаметно для самой себя переходя на "ты". Некрасиво получилось в любом случае, так что о каком этикете может идти речь? Тем более, есть вероятность, что школьница напротив сильно ударилась, и думать сейчас нужно только об этом. Подойдя поближе к предмету своего волнения, Примроуз оглядела его - её, точнее, - с головы до ног. Опять же, глупость, синяки не проявят себя так сразу, но не вечно же строить из себя растение, которое неспособно сдвинуться с места.

Примроуз несколько раз моргнула, прежде чем понять, что ей делать с блокнотом, возникшим перед носом, а потом улыбнулась Ходжо Рейне. Похоже, говорить эта девушка не могла, а ещё, быть может, и слышать. Как иначе объяснить то, что она не ответила на заданный ранее вопрос? А может, она просто его не расслышала?.. Взяв себя в руки, англичанка начала соображать, что ей делать. Самый простой вариант - прямо спросить - пришёл в голову незамедлительно, что порадовало. Наконец-то работа мозга вернулась в прежнее русло, не прошло и месяца.
- Can you... Ой... - приложив маленькую ладонь ко рту, девушка усмехнулась. Опять у неё начинается, тоска по родине одолевает. Или же просто не удалось пока до конца привыкнуть к японскому, такому непривычному, сложному и просто другому? Ладно, об этом Роуз подумает позже. Намного позже, когда появится свободное время. Отправив, наконец, косметичку к прочим вещам, расположившимся на кровати, она прокашлялась и выпрямила спину. Надо же было что-то сказать. Что именно? Ну, вот почему всегда не можешь вспомнить самое элементарное? Что-то связанное с блокнотом, разговором... Говорящий блокнот? Ага, действительно так, другой темы для разговоров и не найти. Пришлось брякнуть первое, что пришло в голову, чтобы не ставить ни себя, ни собеседницу в неловкое положение. Знакомство и без того не очень-то задалось, вроде бы, - Ты ведь можешь говорить?
Если ответа не последует через тридцать секунд, можно будет спокойно писать ответ на бумаге. Раз, два, три. Примроуз никогда не любила считать секунды, и занималась этим только от скуки, поэтому уже через пятнадцать секунд она потянулась за ручкой, лежавшей в рюкзаке. Так, на всякий случай. Лишней не будет, так или иначе. Можно было бы и альбом попутно достать, если вдруг в блокноте закончатся листы, и вообще... Так, это уже какой-то бред. Восемь, девять. Лучше трещины на потолке считать. Заодно Земля узнает, сколько трещинок в себя вмещает одна секунда, и, быть может, это окажется кому-то очень даже полезным. Хилл даже успела припомнить, что она до сих пор не знает, с какой целью Рейна стоит в этой комнате и чего она вообще хочет, но об этом спросить надо будет потом. Сначала надо бы представиться. Девять. Только девять, а уже появляется чувство, что что-то не то происходит. В итоге Роуз, даже не досчитав до тринадцати, сняла с ручки колпачок и принялась что-то небрежно писать прямо на своей руке. Почему-то ей стало неудобно от мысли, что она медлит с ответом, прекрасно зная, что её не слышали. Да, на лице о глухоте не напишешь, но факт налицо... Каламбур какой-то.
Закончив излагать на импровизированной бумаге свои мысли, девушка продемонстрировала внутреннюю сторону ладони гостье. На коже чётко виднелась надпись, определённо сделанная наспех. Наклон в разные стороны, одна буква выше другой - с кем не бывает. "Примроуз Хилл. Очень приятно. Прости, что я не ответила сразу, просто не сообразила," - и тут же, не дав дочитать написанное до конца, англичанка одёрнула руку и дописала: "Ты упала. Как себя чувствуешь?"
Передняя конечность вернулась в прежнее положение, теперь терпеливо дожидаясь, когда из неё извлекут свою порцию информации. Интересно, а паста вообще сотрётся? Должна бы, не водостойкий маркер ведь, но всё зависит от качества.

Когда Рейна началась вчитываться в строчки, написанные - если не сказать нарисованные, настолько всё плохо с точностью получилось, - ситуация окончательно прояснилась. Примроуз, конечно, могла бы успеть показаться немного неадекватной, но сама девушка в душе надеялась на лучшее первое впечатление. В конце концов, наверняка нетрудно догадаться, что даже в этой школе не каждый день встретишь глухонемых. На секунду в голове проскользнула мысль о том, что было бы проще, вешай персонал на каждого ребёнка с отклонениями табличку с перечнем недугов, но потом даже немного стыдно стало. Люди - не скот, и об их чувствах тоже необходимо думать.
В следующий момент в руке невесть как оказался лист. Да-да, не лучшее время и место витать в облаках, помним. На бумажке с неровным краем красовалось очередное послание от, как написано, соседки - той самой соседки, знакомство с которой должно было пройти идеально. Немного не то вышло, планировать не стоило и вообще... А хотя, проще попросту поменять идеалы в очередной раз. К чему заморачиваться? Думать о другом надо. Думать-думать-думать. Думать. Ещё раз думать. Ну да, трудно догадаться, какие книги не читал почти что незнакомый человек, однако предложить свои скромные выдержки из домашней библиотеки нужно. Темноволосая уже вывалила - буквально - содержимое раскрытого чемодана на постель, как её вдруг осенило: "Роуз, у тебя книг на японском помимо учебников всего две - карманный словарик и элементарные прописи, которые жалко выкинуть," - услужливо продекламировал очевидное внутренний голос. Ну ладно, имитация внутреннего голоса, которая, по сути, являлась всё теми же мыслями. Больная тема, в общем, сохранившая свою актуальность ещё с раннего детства.
Ответ созрел в голове со скоростью света, но вот способ его передачи - проблема. Блокнот? Какой блокнот? Почему-то эту маленькую деталь, находящуюся перед глазами всё время, Хилл постоянно опускала. До неё никак не доходило, что не каждый в Ямаку таскает с собой бумагу с карандашом, и Ходжо наверняка не только для себя держит принадлежности для письма - что не говори, а мастером дедукции англичанку не назвать. А может, как раз в национальности и дело: частная собственность в Великобритании ой, как важна, и брать чужое без спросу - из ряда вон. Такие простые истины заложены в крови, просто так не избавишься. Так что не стоит судить, погиб ли в Примроуз Шерлок Холмс, лучше просто подсказать ей, где же ближайшая твёрдая поверхность. Найти место на вырванном листике не представляло проблемы, а вот плоскость, на которой его можно свободно расположить... Условный рефлекс услужливо напоминает, что в любых ситуациях выручит коленка. Универсальная вещь: и письменный стол, и подставка для книг, и даже вешалка.
"Прости, но у меня всё на родном языке. Если знаешь английский, можешь потом посмотреть, что у меня есть, как разложусь окончательно." - на этот раз иероглифы написаны с точностью каллиграфиста, так, чтобы точно было разборчиво и понятно.  Времени ушло ни долей секунды больше, чем на предыдущее сообщение, а значит, пользы от таких стараний больше, чем убытков, как рассудила Роуз, так что можно было продолжать выписывать каждую своеобразную букву, - "А ты любишь читать?"
Спросила неожиданно для самой себя, называется. Ну, надо же знать о своей сожительнице хоть немногим больше, чем просто имя и фамилию. Допрос на этом этапе неизбежен всё равно, так что зачем его откладывать? Тем более, после упоминания о литературном клубе этот вопрос вполне уместен. Кое-кто и вообще не знал, что такой существует, даже если только ввиду языкового барьера. Читать на японском было нетрудно, но всё равно впечатления создавались не те, да и оригинал всегда ценнее всякого перевода... Ну, если учесть, что не всякий писатель из Англии родом, то второй пункт можно просто оставить про запас.
Листик, зачем-то сложенный пополам, протянули обратно Рейне. Руки уже как-то и не спрашивали разрешения мозга, когда перегибали бумагу вдоль середины.

Выразительный жест соседки говорил о многом, а если точно, то настолько о многом, что сначала Роуз даже и не поняла его необъятного смысла. Подавив в себе желание крепко приложиться о что-нибудь головой дабы, наконец, втянуться в разговор, девушка бегло прочла незамысловатое "Да", особого осмысления, к счастью, не требовавшее. Буквально миллисекунда раздумий со сведёнными к переносице бровями нещадно оборвалась, когда Рейна протянула новенькую пачку платочков - спасение для кожи рук, определённо. Ручка тут же была аккуратно опущена на стол, так как с ней очищать ладонь было бы неудобно. Вытащив один платочек, на удивление мягкий и без резкого приторного аромата, Примроуз благодарно улыбнулась и прикрыла глаза, начиная аккуратно стирать с руки неровные литеры. Тут же пришлось быстренько переваривать весь информационный поток, который только совсем недавно оборвался: явное разочарование по какому-то поводу и очевидное согласие. Книги на английском, литературный кружок. Любовь к чтению. Так, и как всё связать воедино?
- И получается, что тебе совершенно нечего читать, верно? Но ведь здесь была библиотека, хоть я там и не бываю... - сама с собой, не подумайте. Сказано практически про себя, даже губы почти не шевелились. Просто мыслить вслух всегда получалось как-то более продуктивно, словно коэффициент полезного действия какого-нибудь внутреннего двигателя возрастал до ста процентов, а значения работы полезной и совершённой уравнивались. Такое с физической точки зрения невозможно, но, если подумать, в законы этого мира полностью вписаться крайне трудно. - Но многие ученики посещают её часто, из тех, с которыми я знакома.
Сомнительным, однако, показалось то, что соседка не пошла в библиотеку сразу же, как обнаружила нехватку стоящих фолиантов на своей книжной полке. Может быть, Ходжо - этакая маньячка, перечитавшая все книги в Ямаку, находящиеся в свободном доступе, и теперь требует большего? Открыв глаза, Примроуз покосилась на новую знакомую. Нет, она явно не производит такого впечатления. А вообще, как там в детективных историях широкого потребления? Виновен всегда тот, кто вызывает наименьшие подозрения? Ну ладно, пока не удастся разобраться в ситуации полностью, абсурдное предположение будем держать в уме. Когда кожа приобрела свой исконный оттенок, будучи полностью очищенной от тёмной пасты, салфетка отправилась в миниатюрную мусорную корзину, которая уже успела обосноваться на тумбочке. Серый контейнер, украшенный стилизованными цветами, был явно расписан вручную. Акрилом. Смотрелось оно, в принципе, симпатично, но даже в противном случае было бы очень удобно иметь такую вещицу под рукой. После, приземлившись на удобный стул рядом с письменным столом, англичанка развернулась лицом к любительнице лёгкого (или не очень) чтива, подперев лицо кистью правой руки. Точкой опоры для локтя служила лакированная деревянная поверхность ближайшего предмета мебели, так что риска ненароком удариться не возникало.
И, возвращаясь к более актуальной теме, что там с библиотекой? Надо помочь ближнему, всё-таки жить вместе... Да и вообще, делать всё равно нечего. Непохоже, что кроме уроков сегодня получится чем-нибудь заняться. Надо будет в какой-нибудь кружок вступить, что ли - необязательно, однако желательно, а Роуз занимается весьма интересным ничем.
"А с библиотекой что? Ты была там уже?" - всё той же ручкой, только уже на странице простенького ежедневника, нового, без единой записи. Мысленно ему уже была отведена роль телефона, если можно так выразиться, который поможет общаться с ограниченными людьми. Ну, как ограниченными - тех же глухонемых лучше так не называть, поскольку они - совершенно обычные здесь. Да и не здесь... Пока у них нет психических отклонений, об ущербности не может быть и речи. Да и люди, у которых не всё в порядке с головой, нормальны. Они просто живут в своём мире, вот и всё.
Одёрнув себя на середине совершенно неуместных раздумий, Хилл буквально вложила записную книжку в руки Рейны, ясно давая понять, что последняя запись - тоже часть своеобразного диалога.

Беззвучный крик о помощи на бумаге был неожиданным, поскольку немного нарушал логичный ход разговора, но Примроуз уже в принципе не могла удивляться таким мелочам. Центральная нервная система сейчас могла бы сказать неприятным механическим голосом, что "Сегодняшний лимит привычной реакции на недоразумения исчерпан, повторите запрос завтра". И наиболее забавным было то, что англичанка в принципе не понимала, зачем литературный клуб нужен... Ну, кроме того, что его члены имеют свободный доступ к библиотеке. То, что можно в любой момент наведаться за книгами по сути полезно, только вот англичанка вообще привыкла книги покупать. Тут не столько в языковом барьере причина, сколько в желании пополнить личную коллекцию прочитанных изданий по возвращении домой на каникулах. Единственный минус в том, что на литературу тратить огромное количество денег не всегда позволяет бюджет: не каждому в семье миллионеров рождаться, хотя и статус родителей темноволосой девушки был всё-таки выше среднего. Да и на сумму, которую Хиллы ежемесячно перечисляли своей дочери на карточку, влиял не столько статус семьи, сколько нежелание Роуз висеть на шее у мамы с папой - ну не могла она допустить, чтобы ей жилось лучше, чем родным. Да и в Ямаку могут похвастать даже относительным богатством немногие, а зависть пока ничего хорошего не порождала.
Итак, литературный клуб, значит? Оказать посильную помощь труда не составит, только не хвататься же за какую-то неведомую идею. Да, может быть, стыдно не знать элементарных вещей, но не спросить о деятельности рассматриваемого кружка попросту нельзя. Всё равно в скором времени неосведомлённость Примроуз "всплывёт", и тогда запоздалое откровение будет выглядеть ещё более нелепо. И кто такая Юко?.. Имя определённо знакомое, однако конкретного образа в голове не возникает. Она определённо имеет ко всему этому отношения, так что англичанка сразу же попробовала выстроить мысленно ассоциативный ряд. В конечном итоге удалось предположить, что она и есть библиотекарша, упомянутая Рейной в том же письме - или в той же фразе... Всё же трудно начинать общаться с глухонемыми так резко, как не старайся втянуться побыстрее.
"Помочь - помогу, ты только одно мне скажи, а то я никогда особо подобными вопросами не интересовалась." - вывела Роуз, расположив ежедневник поудобнее. Наверное, писать без не таких уж и обязательных речевых оборотов было бы быстрее, но почему-то не хотелось, чтобы беседа на бумаге чем-то отличалась от простого разговора. "Простого" - то есть с помощью звуков, слов, речи в целом, с интонацией и прочим. Тем, кто не может слышать, не дано в полной мере понять, что же такое - слышать голос собеседника и чувствовать малейшие изменения его настроения через колебания тона, и это прискорбно. Вообще, жить без музыки лично англичанка не смогла бы, коли на то пошло, так что слух представлялся ей чуть ли не самым важным органом чувств. После зрения, естественно. - "А чем вообще литературный клуб занимается? Мне же тоже придётся участвовать в его деятельности, если мы вместе запланируем его... "Возрождение", получается."
Слово-то какое, "возрождение". Но в голову больше ничего и не пришло, собственно, поскольку думала Примроуз совершенно не о том. Да, опять, с одной только разницей: на этот раз она беседой хоть чуточку увлечена, и ответить невпопад явно не сможет. А о том, что сказать невпопад ещё можно, а написать, не подумав, получится вряд ли, можно и промолчать.

И всё? Примроуз почему-то казалось, что у членов кружка будет больше обязанностей, и исполнить их будет куда труднее. Будь она из тех, кто ищет подвох во всякой угодной себе ситуации, пришлось бы поспрашивать ещё, но пока ответ Рейны вполне устраивал. Да и раз она просила о помощи совершенно незнакомого человека, ей и правда нужно было больше людей для осуществления задуманного. А кто во всём этом вообще участвует, кстати? Пока Рейна увлечённо писала ответ, темноволосая уже задумывалась об этом. Как и о том, что, судя по всему, главной целью являлось простое получение ключа от местного хранилища знаний в любом формате. Ну, предположительно в любом формате - на брайле там уж точно должны быть книги, да и в аудиоформате, на дисках. Если уж главный инициатор не стремится просто объединить группу людей в один клуб, то такое сборище людей едва ли долго продержится вместе. Только вот говорить это Рейне будет немного невежливо, поэтому лучше просто пока узнать, нет ли среди энтузиастов тех, кто хотел бы просто собрать кружок.
Оглядев аккуратный почерк новоявленной соседки, англичанка принялась выводить не менее ровные иероглифы. Ей казалось, что от того, насколько понятно написано напрямую зависит первое впечатление от человека - логично ведь, поскольку если не слушаешь, а читаешь, это аналог голоса или что-то в этом духе. Простое предположение, но писать разборчиво приходилось не только из-за него: не поймут же, если кое-как накорябать что-то невообразимое. "А кто ещё готов нам помочь? Мне надо хотя бы познакомиться с этими людьми, для начала." - написала Роуз, после чего вновь передала соседке своеобразное средство коммуникации. Насчёт знакомства она была полностью серьёзна, поскольку не представляла себе слаженную совместную работу совершенно разных людей, которые ничего друг о друге не знают. А работать ведь придётся, наверное.
- Надеюсь, есть хоть кто-то ещё кроме нас, - тихо в сторону сказала единственная девушка из присутствующих, что говорить вообще могла. Вытянуть деятельность целого клуба вдвоём будет и правда трудновато, если вообще двоим людям позволят без привлечения посторонних его открыть. Конечно, в любом случае поучаствовать в подобном будет интересно, но всё равно с большой компанией будет и проще, и веселее. Наверное, надо было сразу сказать, о согласии, поскольку Ходжо может подумать, будто возможное отсутствие стартовых трёх-четырёх человек в кружке - повод для отказа, а последствия могут быть уже непредсказуемыми. В самом крайнем случае любительница почитать способна и обидеться, если она окажется человеком чувствительным и мнительным. Не хочется портить отношения с той, с кем придётся сосуществовать долгое время уже с порога по собственной глупости, однако выхватывать записную книжку и дописывать что-либо уже поздно.