Учебная неделя заканчивается, но самые основные планы на выходные жестоко перечёркивает погода. То, что творится на улице - ад сущий, то, что может произойти в общежитии уже давно не ново. Ввиду всего этого Примроуз, шатавшуюся по школе и заглядывавшую в каждый попавшийся под руку кабинет, даже можно было понять: да, классные комнаты пустые и всё такое, но вдруг произойдёт какое-нибудь чудо. В небывалое девушка верить не умела с детства, чётко различая грани между реальностью и фантазией, но у неё ещё есть время построить из себя истинного мечтателя.
Взять с собой альбом - как нечего делать. Всюду таскать его с собой вполне нетрудно, особенно когда руки нечем занять. Брать целый рюкзак необходимости нет, пока домой не пойдёшь, а на случай если страсть к искусству пересилит, творческие принадлежности должны быть рядом. В конце коридора, напротив окна, обнаружился открытый кабинет, и оттуда даже чей-то приглушённый голос доносился. Решив, что банальному любопытству можно и на этот раз уступить, Роуз спокойным шагом обогнула служившую преградой дверь. Преподаватель занят бумажками, а напротив него за партой сидел странноватого вида ученик - или необычного, но встретив такого на улице назовёшь не иначе, как странным. В детстве явно недоедал, судя по телосложению, да и с содержанием меланина в коже, волосах и, наверное, глазах тоже - радужку сейчас не очень хорошо было видно, - природа явно просчиталась. Если англичанка помнит правильно, таких альбиносами называют. Что-то небрежно пишет: зачётную работу или самостоятельную, написанную на два балла, что ли? Спешный вывод, но довольно логичный. Остался после уроков - значит либо с оценками проблемы, либо с поведением. Во втором случае бы просто провели воспитательную беседу, а оная не наблюдается. В любом случае, похоже, что над тем, что парень пишет, задумывается он не сильно. Такой умный или же совсем безразличный?
Посчитав, что лучше никого не отвлекать - и учитель, и его подопечный сейчас, по всей видимости, заняты, - Примроуз прислонилась спиной к перпендикулярно полу расположенному брусу дверной рамы и, попробовав не шуметь особо, отыскала в альбоме чистый лист, миновав тридцать с лишним изрисованных - и исписанных сведениями о натуральных размерах объектов - страниц. На эскизах были и скучные вазы, и некоторые животные, и даже просто предметы мебели. Для практики всё пригодится, необязательно каждый раз создавать шедевр из глины. Тем более, когда ты всё равно не собираешься обжигать готовую скульптуру в печи за ненадобностью. Наметив кое-где линии построения - набросок вполне можно было сделать и без них, но от привычки не убежишь, - Хилл принялась намечать кабинет в общих чертах прерывистыми и резкими движениями. Если бы она слишком старалась, у неё бы ничего дельного не вышло. Закончив с окружающей средой, девушка покосилась на незнакомца, уже закончившего со своей зачётной работой (условно будем называть её так) и теперь просто покачивающегося на стуле. Судя по всему, возвращаться домой ему тоже не очень-то и хотелось, или он просто ожидал, пока учитель покончит с делами насущными и возьмётся за проверку переписанного. Стараясь не терять времени даром, Роуз тут же приступила к уже более тщательной обрисовке лица альбиноса. Рисовала она в профиль, как видит, особенно ничего не выдумывая. С натуры всегда проще.
За своим увлекательнейшим занятием школьница и не заметила, как начала покашливать, отработанным за долгие годы движением прикрывая рот рукой. Для неё подобное было в порядке вещей, поэтому в подобной ситуации не обратить внимание сразу легче лёгкого. Преподаватель, видимо, расправившийся с бумажной волокитой, поднялся из-за стола сразу, как кашель стал немного громче и чаще. Он взял с собой стопку отчётов о внеклассной деятельности учащихся его класса, судя по внешнему виду заполненных бланков, и направился к дверному проёму.
- Ждёшь кого-то? - коротко поздоровавшись, спросил мужчина. Примроуз, не раздумывая, ответила, что просто смотрит планировку класса. Ей, видите ли, для творческого проекта надо. Стандартная отговорка, которая работает всегда, не подвела и сейчас. Учитель так же немногословно поинтересовался, в порядке ли девушка - уж к этому в Ямаку можно не привыкать, - и, получив утвердительный ответ, скрылся на лестничной клетке.
Недолгий разговор в дверном проёме должен был быть единственным отвлекающим фактором, но практика раз за разом показывала, что лучше ничего не планировать и не продумывать заранее. В следующую минуту девушка, почувствовав внезапный приступ слабости, схватилась за дверной косяк рукой, в которой держала альбом, и, разжав пальцы другой руки, сжимавшие карандаш, прижала ладонь ко рту - как знала, что в следующую секунду закашляется. Время всё же чему-то учит, в противном случае Роуз уже давно бы вычислили со всеми её болячками, а пока она числилась в школе как вполне здоровый человек. "Чёрт, ну не сейчас только!" - подумала англичанка, ощутив во рту металлический привкус. Не мокрота, кровь. Руку убирать от лица ни в коем случае нельзя, не при посторонних. Если бы только не резкая боль в грудной клетке и не ощущение, будто все силы из тебя выкачали каким-нибудь насосом, Хилл бы пустилась бежать в медпункт со всех ног, как обычно и бывало в таких ситуациях, но сейчас-то ей что делать? Помощи ждать можно только от альбиноса, мирно сидевшего, только не говорить же ему про чахотку. Вдруг окажется тем ещё сплетником, да и в обратном случае приятного мало. По идее, все прелести жизни туберкулёзника сопровождаются высокой температурой тела. Если она успела подняться, можно ограничиться байкой про грипп. Только вот кровохарканье эта болезнь не объяснит, так что придётся быть очень осторожной.
- Кхм, извини... - и вот зачем голосу обязательно таким хриплым быть? Надо брать себя в руки, Примроуз, и срочно. - Ты до медкабинета добраться не поможешь? Я себя плохо чувствую.
Прозвучало не очень громко, но различимо, а это главное. Ненавязчиво тоже, что немаловажно - не принуждать же к помощи, требовательный тон был бы неуместен. И, хоть в этой школе принцип взаимовыручки повсеместно пропагандируется, это вовсе не значит, что  к нему приобщён каждый.

Добравшись до медкабинета не без чужой помощи, Примроуз почти что рухнула на стул, предназначенный для учащихся. Она даже не думала о своём состоянии, больше переживая о том, что сейчас она легко могла раскрыть один из своих главных секретов по неосторожности. Фельдшер начал со своей излюбленной тирады о том, что лучше давиться таблетками на каждом углу, чем погибнуть от лёгочного кровоизлияния или ещё чего. Слушать его? А зачем? Все эти слова уже давно выучены наизусть, поскольку за последние два года их слушать доводилось не единую сотню раз. Этот коренастый мужчина с жутковатой улыбкой буквально вдалбливал свои советы в голову, будто гвоздь молотком, но на навязчивые предложения людей в белых халатах у девушки давным-давно выработался иммунитет. "Сейчас вы опять начнёте про диету, регулярный отдых, баночки и скляночки с антибиотиками, притом разными, чтобы не вырабатывалась приспособленность..." - опираясь головой на сложенные на столе ладони, Роуз мысленно предугадывала ход мыслей медика. Не для того, чтобы лучше запомнить множество раз пройденный материал, а с целью просто занять себя чем-то. Скучный осмотр, не менее скучные минуты заполнения карточки очередными тремя листами чего-то всё столь же скучного, градусник под мышку и бесконечные вопросы. Зачем это нужно, когда и так ясно, что нужно выпить и в каких дозах?
Завершилось это привычное действие тремя таблетками пиразинамида по пятьсот миллиграмм. Есть после еды, как закончатся - вернуться и забрать ещё одну суточную дозу. Крайне радует только то, что лекарства не приносят прямо в комнату по личной просьбе: у сожительницы бы возникли вопросы, а там и имидж бы рухнул с треском. Одну таблетку англичанка проглотила, не запивая, а оставшиеся даже не стала вытаскивать из небольшой баночки из-под обычного противопростудного средства. Пришлось отсидеться, пока не полегчает, и покинуть кабинет только через двадцать с лишним минут. Температура не спала до конца, дыхание ненамного облегчилось, но теперь хоть можно было не волноваться за назойливый кашель.
То, что альбинос ждал у двери всё это время, немного удивило. Может, он тоже на осмотр собирался? Вариант с волнением отпадает сразу, какое уж там, и остаётся только любопытство. Какие-то мелочи всё же показали возможность серьёзного заболевания, видать, и на обратное только и надейся. Как бы то ни было, поблагодарить незнакомца за оказанную услугу надо. По доброте душевной или нет, помощь всегда в цене, да и вежливость обязывает.
- Спасибо, что проводил. Если собираешься к фельдшеру - иди, пока он не занят, - произнесено тихо, но ровно, без хрипов. Голос уже не срывался, так что фраза прозвучала спокойно, не более. На лице Примроуз теперь можно было увидеть живую улыбку, стоившую ей доброй половины сохранившихся сил, но более или менее натуральную. В глазах всё равно читалась усталость, из-за которой девушка решила, что ей лучше бы пойти в свою комнату, но добраться до общежития тоже нужно успешно, не растянувшись по пути. Подскользнуться и не найти сил подняться в данной ситуации не представляет проблемы. Решив дождаться хоть какого-нибудь ответа на заданный вопрос, девушка присела на скамейку рядом с альбиносом. Хотя на самом деле, конечно, ей просто был нужен повод посидеть ещё пару минут в тепле и уюте.
Беглый взгляд на окно дал понять, что в погодных условиях изменений не происходило. "Замечательно, ещё и ветром сдуть может," - пронеслось в мыслях. Смешно даже. Будет смешно до тех пор, пока сама на улице не окажешься.

Немного неожиданно заставлять медосмотр ждать, но да ладно. Пускай спрашивает, не убивать же за любопытство. Конечно, можно сделать акцент на том, что здоровье не ждёт, вот только получится как-то глупо: в конце концов, не альбинос же только что еле стоял на ногах и давился собственной кровью. Одно интересно - что он может вообще сейчас спросить? В голове вертелись самые разнообразные варианты, от банального "как себя чувствуешь" и до "что ты вообще после занятий делала в моём классе". Больше всего пугала возможность того, что начнут расспрашивать о том, что из себя болезнь представляет. Примроуз мысленно приказала себе собраться с силами, не самое лучшее время раскисать. Сейчас бы чего-нибудь бодрящего выпить... Тот же кофе не помешал бы. Но что вы, диета, диета и ещё раз диета! А в общем, ну вас, господин за дверью, никто не собирается её соблюдать. Всё равно оно не лечится, а лекарства и без того облегчают ход течения болезни должным образом. И смысл сидеть на кашках да тушёном мясе птицы?
- Значит, свою "главную" проблему ты от всех скрываешь? - чего? В любой другой ситуации девушка уставилась бы на собеседника, как на врага народа и поспешила сменить тему, но сейчас её голова откровенно отказывалась работать. И дело даже не в том, что она отказывалась от прежних стремлений скрыть неприятный недуг, а в том, что понять, о чём речь, не удавалось. Собственно, когда парень продолжил, всё стало предельно ясно. На лице англичанки тут же будто маркером написали "Туберкулёз? Какой ещё туберкулёз? Не слышала, не видела, не знаю", поскольку подобную реакцию она сочла наиболее подходящей и простой для исполнения в данный момент. Нет, действительно: отсутствуют всяческие силы для сопротивления - коси под дурочку, авось поверят. Несмотря на то, что у сидящего рядом наблюдались все признаки наличия серого вещества в голове, раз он всё сообразил быстро и максимально точно (конкретную разновидность туберкулёза так сразу не определил бы и врач без обследования, так что тут хватит одного упоминания болезни), не особенно задумываясь. Есть, конечно, и вариант с подслушиванием болтовни фельдшера, но его хотелось отложить на самую дальнюю полочку. Да-да, вон на ту, на которой ещё бабушкины сказки пылятся. Не хватало сейчас ещё и самозваного умника под боком, который только и умеет собирать слухи по всему Ямаку.
- Странно, значит?.. - под нос проговорила Роуз, сложив руки на коленях. Удивление плавно сменялось задумчивостью по мере того, как заданные вопросы прокручивались в голове снова и снова. Вообще, она была такой скрытной как раз из-за того, чтобы казаться обычной. Такой как все в некоторой мере, ничем не выделяющейся и, если угодно, обыденной. С природными странностями девушке, как она считала, не повезло, а с недавних пор и чахотка добавилась. Ей было невдомёк, что в новой школе всё совсем иначе, что здесь учатся дети, которые давно со всем смирились и не предъявляют завышенных требований к окружающим - такое понятие, как изгой здесь полузабыто, и крайне редко встретишь ученика, которого бы все унижали. Точнее, вообще не встретишь. Но у темноволосой, конечно же, на этот счёт было своё мнение, и с ним ничего не сделаешь ни естественным, ни принудительным путём. Продолжила она так же твёрдо, как говорила до этого, и уже даже чуть громче. - Конечно, ты можешь считать это странным или смешным, но я не вижу ничего необычного в том, что кто-то что-то скрывает. Одним не нужна излишняя жалость, другие не хотят, чтобы их за людей не считали из-за отсутствия руки или ноги. Понимаешь? Здесь у всех свои недостатки, скажем так, но это дела не меняет. Смириться со своей инвалидностью не очень-то и легко.
Рука, нога, лёгкое - великолепный ассоциативный ряд. Да и не об отсутствии говорить стоит, но это ведь простые примеры на пальцах, так что можно опустить неувязку. Прямого ответа Примроуз так и не назвала, а значит, она могла бы выдать всё это за излишнюю чувствительность к чувствам других людей. Если не поверит... Что ж, не поверит - так не поверит. Ничего страшного. Всё равно нужно было как-то проверить, действительно ли альбинос отличается сообразительностью, или же просто острым слухом. Его следующая реплика всё покажет, и в лучшем случае даст понять, что делать дальше. Ну и мороки со всем этим всё-таки, в одном этот юноша точно уж прав. И не в одном даже. Забавно окажется, если к концу беседы выяснится, что среди его суждений неверных в принципе не было. Мнения же столь же непостоянны, сколь их обладатели; на людей легко влиять, к сожалению. На некоторых, впрочем, сложнее, чем на других, и Хилл относила себя именно к ним, но всё же вероятность колебаний картины мира существовала. Как незначительных, так и тех, что изменят мировоззрение кардинально.

Ожидала девушка многого, по сути говоря, но никак не полноценного сочинения в миниатюре. Это хорошо, что человек может вот так излагать свои мысли без особых проблем, но если бы он ещё не выказывал своё недовольство настолько открыто, было бы вообще замечательно. С точки зрения воспитанного человека замечательно, но из головы Примроуз всякие этологические нормы разом вылетели, потому что полусонный мозг девушки едва не взорвался от внезапного наплыва информации, не столь лёгкой к восприятию в сравнении с теми же зазубренными речами имитации лечащего врача. Фактически, нужно было посмотреть на мир чужими глазами, перенять чужие понятия и жизненную позицию, причём всё это за тот короткий промежуток времени, пока детали услышанного не забылись - трудновата работёнка для организма, все силы которого устремлены на борьбу с вирусом. "Те, что неспособны изменить свои взгляды, не могут изменить ничего"?.. Отчасти и верно, если подумать. Только одно не ясно - почему, найдя в себе силы смириться со своими дефектами, человек не может банально начать общаться с другими? Если уж альбиноса так раздражают "третьи", что держат свою болезнь в секрете, почему его не выводят "вторые", которые, по сути, мало чем отличаются? Одни замкнулись из-за болезни, и парень, вошедший в кабинет фельдшера только что, в том числе, другие же, образно выражаясь, замкнули болезнь. Это обратные стороны одной медали, по сути, и разница между этими двумя группами лишь в том, что одни - интроверты, другие - экстраверты. Как вообще можно вот так судить, если отличительные черты заложены самой природой?.. Впрочем, всех этих мыслей вместе взятых не хватило, чтобы разобраться в ситуации. Англичанка просто запуталась, причём самой ей, похоже, из этой паутины рассуждений не выбраться. Просто поразительно то, как совершенно чужой человек может ворваться во внутренний мир, всё там перевернуть с ног на голову и уйти, как ни в чём не бывало. Но вообще, не стоит так спешно делать какие-либо выводы: обещание проводить даёт хоть какую-то надежду на то, что тема не закрыта.
Роуз прислонилась спиной к стене, закрыв глаза и продолжая раздумывать над произошедшим. Чего ради всё это вообще было сказано? Если хотел оттолкнуть от себя - попытка провальная, поскольку несмотря на явный негатив, которым пропитано чуть ли не каждое слово, затронутая тема показалась интересной. Если хотел вразумить, так надо было хоть сначала пройти осмотр, а потом в спокойной обстановке поговорить - не за пять минут перед приёмом медика, когда и сообразить что-то толком не успеваешь. Может, банально захотелось высказаться? Судя по всему, обширным кругом общения альбиносу похвастать не удастся, сам же сказал прямым текстом о своей "гиперобщительности". В любом случае, последние две причины достаточно адекватные, а первая не исключает необходимости контакта с этим грубоватым блондинистым объектом. Надо же как-то до общежития добираться, ночевать в классе будет холодно и неуютно. И ещё кое-что, отвлекаясь на более лёгкую тему: английским парень, видимо, владел свободно в отличие от большинства местных учеников, но внешность не европейская явно. На старательного ученика, который сутками сидит, сгорбившись над учебниками, не больно похож. На того, кто сутками стал бы отрабатывать произношение, чтобы акцент отсутствовал, тоже... Кажется, девушка уже задавалась сегодня вопросом, касающимся учёбы этого человека. Теперь ответить можно запросто, пусть и основываясь только на первом впечатлении: талант по меньшей мере к одному предмету у него есть. Вполне быть может, что это действительно какой-нибудь умник, моральный возраст которого раза в два больше физического. На возомнившего о себе невесть что зубрилу в очах явно непохож, образ в целом не тот.
Тут размеренный ход мыслей встретил естественное препятствие в виде кашля, переключившего всё внимание разом на себя. Девушка машинально закрыла рот обеими руками, распахнув глаза, и некоторое время просидела неподвижно и почти не дыша, стараясь прислушаться к собственным ощущениям. Всё было хорошо, вроде бы. Только дольше сидеть без кислорода явно не представлялось возможным, поэтому Примроуз шумно выдохнула и вернулась в прежнее положение. На этот раз она уже чётко решила не забивать себе голову ещё больше, а просто подождать и посмотреть, что же будет дальше. Взгляд непроизвольно остановился на двери, за которой слышались приглушённые голоса. Вслушиваться Хилл не пыталась, ей просто необходимо было установить единственный источник шума в царящей вокруг тишине. Зачем? Да лишь для того, чтобы знать о том, что она не осталась наедине со своими тараканами в голове.
- Даже и не знаю, что хуже: осознать свою слабость и разрушить то, к чему шла долгие годы, или просто забыть обо всём и остаться таким же безнадёжным и жалким экземпляром, как сейчас, - подведение итогов вслух не планировалось, как можно подумать. Слова сами по себе вырвались, не спросив разрешения. Сказанное даже окончательным выводом не являлось, то был просто отрывок из вновь нахлынувшего потока рассуждений. Или всё же являлось... Кто ж хоть что-то в этой каше, которая когда-то гордо звалась раздумьями о насущном, разберёт.

Ну да, голова начинает работать потихоньку. Только как-то хаотично и в низшей мере продуктивно, что не обнадёживает. Примроуз поднялась с места, заправила за ухо боковую прядь волос и разгладила складки на юбке, после чего последовала за альбиносом, даже не спрашивая о пункте назначения. Нет, она хотела переспросить, до общежития ли они пойдут, но в следующий момент обратила внимание на трость, на которую парень опирался - следовало бы заметить раньше, да вот так получилось. Слепой бы не учился в третьем потоке, значит, проблемы с ногами или позвоночником... Наверное. Во всём этом разбираться не приходилось за пределами учебника биологии, что делает очевидным скудность познаний в отрасли медицины. Вообще, по сути недостаток пигмента в тканях - болезнь, по ней даже инвалидность ставят, насколько англичанка знает. Может, необходимость опираться на что-то при ходьбе с этим связана, а может и нет. Стало интересно, но спрашивать будет, наверное, невежливо. Хотя, уже ни в чём уверенной быть нельзя, но лучше не попадать в список врагов непосредственных, раз у этого индивида ты уже среди потенциальных недругов. И да, один вид протянутой куртки заставил задуматься над тем, может ли в принципе антисоциальный мизантроп вести себя учтиво, дружелюбно даже.
- Сам не замёрзнешь? - взяв верхнюю одежду и накинув её на плечи, поинтересовалась Роуз. Что удивительно, своего пуховика она среди остальных оставшихся (неужели в школе ещё кто-то сидит?) не заметила - быть может, с утра в класс унесла или ещё где-то оставила. Надо на вахте спросить будет, поскольку всё найденное не на месте несут именно туда, но это уже завтра. Дежурной на месте не было, а другая зимняя одежда уж найдётся чтобы дойти завтра до учебного корпуса и забрать всё утерянное. Или можно попросить хотя бы Рейну посетить школу, она ситуацию поймёт и не откажет. Кейтаро, кстати, пока англичанка думала о своём, представился и сказал идти дальше. Услышана была только половина реплики, не больше, но чисто из вежливости надо было назвать и своё имя. - Примроуз Хилл. С произношением у тебя неплохо, так что можешь и полным именем называть, но чисто для справки - сокращать можно как угодно. И да, я из второго.
До того, как выйти на улицу, девушка больше ни слова не сказала. Вопросов у неё было много, но настолько разных, что начать с какого-то определённого трудно. Да и логика должна быть хоть какая-то, а то начинать с учёбы и заканчивать причинами не самого терпимого отношения к людям - это слишком даже для совсем больных людей, к коим даже с натяжкой не отнесёшь ни одного ученика из Ямаку. Снаружи школы было всё-таки слишком даже холодно, но, похоже, волновало это только Примроуз. Может, её спутник просто является местным аналогом снежной королевы, а? Только другого пола. Того и гляди из кубиков ледяных слова заставит собирать какого-нибудь первоклассника.
- С чего ты взял, что "первая" дорога для тебя с рождения закрыта? Если с инвалидностью смириться смог, то на самоутверждение в обществе сил не хватило? - слишком прямо и резко для начала, но с чего бы и нет? Если бы Мотизуки сам искал окольные пути в речи и не говорил первое, что придёт в голову, то можно было бы ещё предположить, что надо как-нибудь тонко выражать свой интерес намёками, но тут уже самой захотелось отплатить той же монетой. Случается и такое с девушкой, хотя она редко нарушает очевидные границы даже если есть веский повод. Не так воспитана и не там воспитана, однако раз уж её слабохарактерной назвали и она в это почти поверила, этикет плавно отходит на второй план. Разозлилась? Нет, не особо. Но явно засомневалась в самой себе со всеми вытекающими последствиями, а самокопание нередко доводит до смены привычной линии поведения, хотя бы временной. Несмотря на всё это, конечно, она говорила исключительно спокойно и мирно, так, чтобы это нисколько не было похоже на назревающий конфликт - просто выразить другими словами свою мысль наиболее точно не получилось, оскорблять никого не было желания. Хотелось только прояснить ситуацию максимально для себя и разобраться в ней, вот и всё.

В подобную устойчивость к холоду девушке верилось с трудом, но, судя по тому, что Кейтаро и действительно чувствовал себя хорошо - или по крайней мере старался показывать, что это так, - можно было не развивать тему, касающуюся крайне низкой температуры. Некоторые люди, проходившие мимо, буквально шарахались в стороны, что показалось необычным. Вроде бы, настолько плохие отношения с кем бы то ни было у Примроуз не могли сложиться, да и этих самых учеников, которые старались держаться как можно дальше, она не знала. Видимо, так боялись - да, именно это слово - они не её. Глаза фиолетового цвета вновь оглядели идущего рядом парня. Ну и чего в нём такого... Внушительного? Выглядит немного необычно, да. Даже очень необычно, но вовсе не так уж и страшно, скорее наоборот. Вот ещё бы выражение лица сменил, улыбнулся искренне - и вообще другое дело. Так нет, мы же колючие и кусучие, какое там. По крайней мере выставляем себя такими перед обществом, а детали уже совсем другое дело, которое лично англичанки не касается. Пока не касается, на будущее лучше не загадывать. Что ещё может произойти никто и не знает.
Перед тем, как начать очередное объяснение, альбинос рассмеялся. Приятный же у него смех, однако. Слишком подобрел, да? Значит, разбегаются все действительно от него. Ну что же, мы всё поняли, мы неглупые, больше так смелеть не будем. Ну, разве только чуть-чуть. Учиться на чужих ошибках не так эффективно, и зачастую нужно самой нарваться, чтобы чётко уяснить, чего делать не надо. И кстати, про эти самые объяснения - обычно к подобным нравоучениям даже из уст родителей англичанка относилась скептически, никогда особо не вдаваясь в подробности. Выслушала, покивала головой и ушла, а потом продолжила жить по-своему. Но сейчас почему-то действительно зацепило, несмотря на обилие звуков. Периодические монологи даже нудными не казались, наоборот, в них хотелось вслушиваться повнимательнее. Только вот зачем все эти откровения, если ты и думать о других забыл? Ответа он сам и не знает, но это только слова. Может просто хочет умолчать о том, что не вписывается в общую картину явно. Заставляет задуматься о том, что Мотизуки не так уж и прост. Не столько в нём отвращения к Ямаку и его "жителям", сколько... Чего? Рано судить, но надеяться на лучшее пока что явно можно.
- Ну, если только попроще... Ты давно увлекаешься медициной? - ну и резкий же контраст между темами получился. Впрочем, то было предсказуемо, учитывая творящийся в размышлениях Роуз бардак. Но, кажется, что ничего более подходящего не было: не расспрашивать же о том, зачем трость нужна или в кого парень смышлёным уродился. Спросить было не страшно, как можно подумать, просто нежелательно было портить и без того не особо перспективные отношения. Как никак, если бы не Кейтаро, пришлось бы самой добираться до таблеток, а там без своевременной помощи всё могло закончиться реанимацией. Элементарная благодарность, и то, это без учёта назревшего интереса к этому замкнутому третьекласснику. Нечто увлекательное в нём явно было, несмотря на то, что до конкретики ещё не дошло. Да и вообще, глупо сидеть и разбирать, что тебе в других нравится, а что - нет. Надо, кстати, хоть как-то пояснить внезапный вопрос, а то вероятность получить в ответ "а что?" великовата будет. - Просто мне даже в больнице диагноз дольше ставили. Тогда всё не так запущено было, вообще-то, но не суть.
Естественно, вот так вот "у тебя туберкулёз" никто не говорил, но смысловая нагрузка толстенного намёка была очевидна. Тут любой поймёт. И вот так вот на всю улицу о своей болезни, пусть и не называя её, ещё вчера бы Примроуз говорить не стала. Вышло случайно? Да нет, не совсем. Скорее уж преднамеренно, чтобы понять, настолько ли даже простое упоминание о чахотке выводит теперь. Раньше, сказав подобное, девушка наверняка бы тут же начала говорить, что совершенно запуталась в словах, переволновалась, устала и вообще тяжёлый день пережила, причём наспех и неразборчиво, но сейчас такого желания не возникало. Может, оттого, что скрывать уже нечего, а может, оттого, что скрывать теперь незачем. Кажется, впереди целый вечер утомительного самокопания и разборок со своими собственными взглядами, но это потом. Не то самое призрачное "потом", которое может и не наступить, а вполне себе реальное "потом" с конкретной датой и временем.

"Как не превратить пациента в овощ"?.. Нет, название книги, оказавшейся в руках непроизвольно, внушительностью не отличалось. Если уж она такая полезная, то потерпеть можно, но, признаться, Примроуз судила о произведениях чаще всего по внешним признакам. За исключением ситуаций, в которых ей советовали тот или иной шедевр, который на первый взгляд таким уж и великим не показался бы. Порой случается, что авторы, обладающие обширными познаниями, страдают от недостатка фантазии на достойную обложку, и, видимо, в данном случае та же ситуация. Девушка продолжала внимательно слушать, а когда наступила относительная тишина, бегло пролистала страницы. Кое-где она улавливала пару предложений, а кое-где и не вчитывалась. Она таким образом пыталась понять, стоит ли ей искать подобную книжицу и читать самой - а искать придётся, пока библиотека вне зоны доступа, - или же нет. То, что она оказалась простой для человека, медицину до того изучавшего, неудивительно, а вот несведущей в данной области англичанке этот том может показаться простым поводом посчитать себя особой недальновидной и непонятливой. Перед тем, как начать преодолевать такую знакомую лестницу, объект пристального внимания пришлось вернуть законному владельцу. Так-то самочувствие улучшилось, и вообще всё замечательно было на первый взгляд, однако нет ещё таких таблеток, действие которых бы длилось вечно. Впрочем, спасибо и за те, что хоть на полчаса помогают. Всё лучше, чем ничего.
- Следи я за ним хорошо, тебя бы сейчас здесь не было, - развела руками девушка перед тем, как начать подниматься. Она бы не сказала, что подобные ситуации случаются часто, но и редкостью приступы не назовёшь. Лучше сказать, что чаще всего удаётся вовремя выпить лекарства или просто переждать бурю в уединённом месте, вот и всё. Другое дело, сейчас не удавалось однозначно счесть все эти привычные действия необходимыми да обязательными, вот только разбирательства на этот счёт не такие уж безотлагательные. Всё, забыли окончательно, выдохнули. Похоже, не так долго осталось идти до общежития, как могло подуматься ещё минутой-другой ранее. И на этом всё? Не то, чтобы Роуз ожидала какого-то особенно фееричного завершения сегодняшнего дня, но по крайней мере элементарно отблагодарить Кейтаро надо было. Обычно темноволосая попросту отвечает услугой на услугу, в данный же момент ей нечего было предложить от себя, а простого спасибо, вроде как, неимоверно мало. Да и почему-то создавалось впечатление, будто потом отыскать альбиноса, зная один только класс, будет трудновато: несмотря на то, что голова на плечах есть, он явно походил на тех, кто частенько прогуливает уроки. Интересно, а как столь нелюдимый индивид воспримет приглашение на чашечку чая? С домашней выпечкой, как полагается. Всё равно весь шоколадный торт, мирно лежавший в холодильнике ещё вчера вечером, англичанка одна не съест. Соседка обещала подключиться, но она придёт поздно, поскольку вербовкой потенциальных участников в активной деятельности литкружка сегодня заниматься выпало именно ей. К тому времени десерт не испортится и менее вкусным не станет, но явно потеряет остатки свежести. Должен же его хоть кто-то в первозданном виде попробовать.
- А сейчас ты не особенно занят? - развернувшись уже у самых дверей, спросила Хилл. Ей бы пораньше поинтересоваться, прежде чем строить какие-либо планы, но нельзя же сказать, не подумав. Если бы, допустим, Рейна находилась у себя в доме, нужно было бы её предупредить до того, как приглашать незнакомых людей в общий дом, а если вдруг в комнате царил бы бардак, пришлось бы отложить посиделки со сладким на тарелочках на более благоприятный день. В общем, не так всё просто, и даже сложнее ещё. Мотизуки мог запросто вспомнить о своём образе и в исключительно грубой форме начать объяснять, что всё это не для него. Предположения они такие, и даже если ничего подобного в принципе не может произойти, отмести заданную версию возможным не представляется. Да и, к слову, было уже предостаточно поводов посчитать, что лучше от этого парня держаться подальше. Сейчас, наверное, неосмотрительность должна ликовать вовсю и занять наконец главенствующее место в целом ряде характерных черт. Позже надо будет обязательно стукнуть себя чем-нибудь тяжёлым за излишнюю глупость, если жизнь не соизволит. - Просто подумывала угостить тебя чаем, если ответ положительным будет. Или кофе, там посмотрим.

- Премного благодарю, милорд.
Темноволосая присела в вежливом книксене, тут же венчая свою короткую фразу усмешкой, и переступила порог общежития. То, что в здании намного теплее, было легко предугадать, но предсказуемость не делала менее приятной долгожданное изменение температуры воздуха в лучшую сторону. Да и, чего уж там, не только окружающая среда стала куда более приятной - каким бы там ужасным и страшным ночным кошмаром, созданным самой природой для запугивания непослушных детей, не оказался Кейтаро по жизни, в данный момент приходится лицезреть не самую его худшую сторону. Насколько пока удавалось судить, подобная возможность есть большая редкость. К примеру, некто вовсе может думать, будто этот хмурый одушевлённый субъект в принципе неспособен с кем-либо адекватно общаться - и не исключено, что англичанка поначалу сама не рассудила подобным образом, - а тут такой резкий приступ доброты сердечной. В голове даже мелькнула абсурдная мысль о том, что хроническое добродушие в скрытой форме тоже суть диагноз. Дверь, за которой находилось успевшее стать родным жилое пространство, находилась на первом этаже и сразу же попадала в поле зрения любого вошедшего, так что необходимости дожидаться альбиноса не было. Особенно учитывая, что ключ остался лежать в школьной сумке, а она, всеми покинутая да позабытая, так и осталась лежать в классе. Запасной всегда должен бы лежать под ковриком после бесчисленных россказней о феноменальной способности соседки забывать очевидные вещи, но, опять же, эта самая мадам с лёгкостью могла бы прихватить с собой незамысловатый металлический предмет. Ну что, повезёт на этот раз или нет? Опустившись на корточки, девушка приподняла угол половика и без особых усилий вытянула ключ за пристёгнутый к нему брелок. Простая цепочка была идеей пусть не гениальной и великоэстетичной, но гораздо более лучшей, чем плюшевое онигири с огромными голубыми глазками и пушистыми ресничками. Такая подвеска смотрелась бы даже симпатичнее с одной стороны и вообще приводила бы в восторг всех любительниц подобной милоты, но, к сожалению или счастью, Примроуз не из тех, кто начинает радостно визжать при виде белого котёнка. И серого тоже.
- Проходи. У меня, так скажем, царит творческий хаос. Книги, альбомы с эскизами и брикеты скульптурного пластилина лежат везде и всюду. Чувствуй себя как дома, если получится, - отперев замок и плавно нажав на резную дверную ручку, невзначай бросила девушка. Вообще, ей стоило бы прибраться наспех, но проблема в том, что потом придётся обратно раскладывать предметы со своих законных мест на места, удобные владельцу. Если бы на мебели виднелся толстенный слой пыли, а на полу располагались залежи грязной посуды - другое дело, но пока всё не настолько запущено. Точнее, совсем не запущено: убрать любимые произведения в оригинале на полки и сложить всё, что необходимо уважающему себя скульптору, в шкаф - и можно будет смело говорить о чистоте и порядке. Только вот внезапные идеи уже так сразу в жизнь и не воплотишь, поскольку пока доберёшься до лежащей за тридевять земель бумаги, позабудешь всё на свете. Кстати, о творческих порывах - когда-нибудь Мотизуки надо будет нарисовать, раз уж начать довелось. Не бросать же на середине дело, а то и вообще в начале самом. Зимние сапоги отправились в небольшую и ничем не приметную тумбу для обуви, куртка была аккуратно повешена на напольную вешалку, ключ с негромким звоном опустился на прикроватный столик вместе с карандашом, и англичанка с чистой совестью и свободными руками отправилась проверять, хватит ли в электрическом чайнике воды на хотя бы две кружки. - Какой заваривать чай?

Может, Примроуз уже приобщилась к тем безобидным детям, которые свято верят в то, что им ничего не грозит, но фразу о психованных она тактично проигнорировала. Причины было как минимум две. Первая - то, что подобное сказал человек, которого, сказать прямо, при нормальных условиях самого посчитаешь ненормальным обособленным существом (а сегодняшний случай всё-таки нормальными условиями не посчитаешь), а вторая - да Ямаку ведь и действительно место настолько тихое и спокойное, что свято верить в возможность проникновения в твою комнату безумцев не приходится. В крайнем случае есть вероятность обнаружить под кроватью одну из тех извечно жизнерадостных одноклассниц на день рождения, но это - неоспоримый предел. И про покрепче - пора бы уже доставать заварник, чтобы потом не медлить. Тут же по пути захватить торт, порезать. Причём не только сам торт, но и стол ножом оцарапать по природной задумчивости, которую очень легко принять за рассеянность. Почти синонимы ведь, с определённой точки зрения. Очередные беспочвенные рассуждения не отступали до тех пор, пока горячий чай насыщенного тёмного-коричневого цвета с явственным красным оттенком не заполнил обе кружки, едва не переливаясь через край. Вот только-только ты приведёшь в порядок голову, как туда залетает очередная незначительная фраза, в которой видится тысяча скрытых смыслов, намёков и прочего. Дурная привычка всё осложнять, дурная и неизлечимая. Прямо как болезнь какая-то.
С негромким звоном поставив чашки на блюдца, девушка опустила чайные ложки из серебра на законное место. Неуместным или вычурным это маленькое дополнение смотреться не должно - сервиз сам по себе предельно прост, полностью белый. Даже сама форма посуды очень проста и лаконична: немного угловатые сосуды для всякого рода жидкостей и квадратные небольшие тарелки. Не слишком типично, конечно, но и в глаза не бросается. Пару секунд было отведено на раздумья по поводу того, стоит ли поставить всё необходимое вкупе с сахарницей на поднос (да, и поднос в том числе был приобретён сразу же по приезду, поскольку горький опыт немногочисленных приёмов гостей прошлых лет говорил сам за себя) и донести всё сразу, или же просто сделать два рейса туда-обратно и без происшествий. У англичанки не кривые руки, нет. Просто ввиду некоторых особенностей здоровья она просто в любой момент может потерять равновесие, или же в принципе ей покажется слишком тяжёлым груз в пятьсот миллилитров жидкости и где-то сто с лишним грамм сахара. Плюс посуда. Ноша невелика, и даже школьная сумка будет весить куда больше, но плечи - не руки. Одно дело перекинуть через плечо рюкзак и побежать по своим делам, удержать тот же рюкзак в ладонях труднее. Передние конечности у Роуз очень слабые, то ли от природы, то ли потому, что развивать их хоть как-то вообще противопоказано. Таким образом, лучше предпочесть качество количеству. Каким бы великодушным не казался Кейтаро сейчас, он едва ли обрадуется, если ему на голову выльется не такой уж и мизерный объём кипятка. Даже будь он абсолютно здоровым человеком, от шока бы не сразу оправился, да и ожог степени второй-третьей - тут уж точно не меньше - далеко не безобиден, а учитывая возможность всяческих проблем с кровеносной системой и прочим... Ну уж нет, такие перспективы в сторону, лучше таскать кружки вообще по одной. А ещё лучше и блюдца отдельно, учитывая, насколько великолепно может проявить себя координация после приступа. И лекарств. Да, одно лечим, другое калечим. Банально, но правда оригинальностью редко блещет. Слабость после таблеток порой ещё большая накатывает, чем в периоды обострения по умолчанию. На пресловутом столе появлялось всё необходимое для импровизированной и вовсе не традиционной чайной церемонии по мере того, как хозяйка комнаты (или хоть её части) размеренно шагала от недокухни, до недокухни и заново по тому же маршруту. Прямо маятник. Пружинный даже, не математический, поскольку затухли колебания больно скоро.
- Вот теперь пожалуйста, - произнесла Хилл, когда конечная остановка в виде стула была уже близко. Оставалось только донести две тарелки с аккуратно отрезанными кусочками торта, по величине примерно равными, опустить на деревянную поверхность и присесть с надеждой, что ничего не успело остыть. Инициатор всего, что сейчас происходит довольно медлителен, да, но это не мешает немного помечтать о том, что фарфор мог бы сохранять тепло не хуже какого-нибудь термоса. Не прошло и минуты, как стол был полностью готов к тому, чтобы за ним было можно перекусить, но, кажется, вездесущий закон подлости и здесь нашёл, где себя задействовать. У девушки просто до невозможного закружилась голова, и она чуть не повалилась на ближайшую горизонтальную поверхность, в последний момент выставив перед собой ладони. Выглядело всё, как сцена из какой-нибудь ширпотребной комедии, если не знать деталей: подошла, смеху ради смахнула со стола пиалу со сливками, облила Мотизуки, и счастлива. К слову, предпоследний пункт вообще не был осознан.  Само получилось, непреднамеренно, а в глазах всё вообще плыло. Так что извиняться за свою оплошность англичанка и не подумала, что понятно. Она просто нахмурилась и начала медленно массажировать свою переносицу указательным пальцем левой руки, второй всё ещё опираясь на стол - обычно даже такое помогало от головокружения, пусть и совсем чуть-чуть.

В свете событий последнего часа можно смело вручать Примроуз медальку из чистого золота за первоклассное умение произвести первое впечатление. Десять из десяти, если не все одиннадцать. Окатить гостя молочным продуктом - это же великолепная идея, оригинальная такая, необычная. Возможно было, конечно, что Кейтаро, явно не особенно обрадованный стечением обстоятельств, догадается о том, что оно случайно вышло, но за нечаянно бьют отчаянно. Извиняться уже было поздно, даже учитывая все возможные отговорки и оправдания разом, а потому англичанка решила условно положиться на чужое добродушие и понимание. Уровень этих качеств очевидно не зашкаливал, но было бы ведь гораздо хуже, если бы всякая мягкость в принципе отсутствовала, правильно? Смотрим на жизнь оптимистичнее. Один тот факт, что альбинос не начал кричать во весь голос, уже говорил о возможности благоприятного исхода ситуации. Да, в пример взята крайность, но действительно вспыльчивый человек бы представлял куда большую проблему. Наладить контакт было бы возможно, да и донести хоть какие-то изменения тоже, но тут уже не на возможности ориентация, а на количество сил, что потребуется затратить. В любом другом случае пришлось бы рассчитывать всё до мелочей, стараясь понять, хватит или нет, а тут особо думать не нужно. Даже приятно. Заставляет добавить ещё один пункт в список преимуществ разглашения диагноза, пусть и не вслух.
Ну надо же, не только не вспылили, а даже на стул усадили. Уже не было никакого желания удивляться, да и большинство эмоций на фоне общей усталости наверняка покажутся в крайней мере театральными. Запустив руку в волосы, девушка глубоко вдохнула и улыбнулась. Она определённо была благодарна Мотизуки, и теперь уж точно не намеревалась так легко прекращать с ним видеться. Конечно, могут помешать обстоятельства, какие-то неотложные дела и всё тому подобное, но в общем и целом отвязаться от англичанки слишком легко и просто не выйдет. Не умела она, правда, принуждать к общению, но при наличии обоюдного интереса поддержать его труда не составит. Ладно, планы планами, а чай пора пить. Остынет ведь.
- Но ты ведь сдержался, за что и спасибо. Вообще, хоть я и не уверена, мне кажется, что все очень сильно ошибаются на твой счёт, - и снова высказала первое, что на ум пришло. И нельзя же ограничиться банальным спасибо или чем-нибудь ещё похожим, что вы. А в общем и целом, прозвучал не самый худший вариант предполагаемой реплики. Дело в том, что Роуз окончательно запуталась в возможных отклонениях собеседника, как только поняла, что на его руке закреплён какой-то странный датчик, а не простое украшение, и что без трости он по меньшей мере способен ходить. Вот так обычно и бывает: заметишь какую-то незначительную деталь краем глаза, определишь её как зацепку номер один и начнёшь без конца рассуждать про себя о чём бы то ни было. Причём зачастую рассуждения могут касаться тех вещей, которые тебя интересовать не должны ни капли, но любопытству это не растолкуешь и за годы бесполезных споров. Темноволосая добавила в горячий напиток ровно ложку сахара без верха и неторопливо размешала, зачем-то пытаясь разглядеть в жидкости что-то неопределённое. - Приятного аппетита. И да, полотенце, может, нужно?
Наверное, видно было сразу, что какую-то мелочь Хилл недоговаривает. Обычно она не беспокоилась по поводу того, получится скрыть что-то или нет, но сейчас явно не тот случай. Усложнялось всё ещё и тем, что она сама не знала, стоит ли пробовать копаться в чужой медицинской книжке или нет: вроде как и правда, личное дело каждого, но пара-тройка аргументов в противовес тоже имелась. Неслабых аргументов. В силу обстоятельств даже выбор меду тем и другим посредством считалки не считался неразумным, но неразумной считалась сама мысль о нарушении чужих границ, так что разумом решение всего этого было перенесено. Разумом, да, но не капризным интересом.

Сделав небольшой глоток, Примроуз поставила кружку на стол, всё ещё придерживая её ладонью. Она всегда так делала, если есть не очень хотелось, но и из-за стола вставать рановато. Чай можно часами пить, в конце концов, особенно если при этом вести разговор. Ну и, окончательно оправдав себя тем, что после приступа кусок в горло всё равно не полезет, англичанка с чистой совестью забыла про перекус, больше вдумываясь в то, что слышит. Интересно, в который раз за сегодня она слышит про какой-то необычный день, в который все резко добреют? Ну, или не все. В любом случае, Кейтаро слишком поздно спохватился. Может, думать, что он всегда такой и не придётся, но воспринимать альбиноса как серьёзную угрозу подобно остальным уже не придётся, пока тот не взорвёт правительственное здание, к примеру, и не попадёт на первые страницы газет. И то, газеты в этой комнате появляются крайне редко.
- Ты первым из учеников узнал об истинной причине моего пребывания здесь. Тоже немного непривычно, но в целом всё честно, - невзначай ответила, стараясь не заострять внимания на всём этом. Надобность этой фразы вообще была сомнительна, но вдруг Мотизуки сообразит, что ему необязательно смахивать своё необычное поведение на случайность или ещё что. Озвучивать свои мысли на этот счёт целиком и полностью не захотелось, но не отказываться же от безобидного намёка. Поймёт - хорошо, переспросит - можно промолчать, не станет задумываться - тоже не так уж и плохо. - А особенные дни могут быть периодичными?
Вопрос уже показался уместнее, но ненамного. Хорошо хоть, было ещё, что сказать. Ситуация с услужливо продемонстрированным датчиком, прояснилась, и даже интересно было узнать о том, что в таких штуковинах вообще есть какая-то практическая необходимость. Связать эту вещицу хотя бы с тростью, правда, не получалось, но может, оно и не надо. Очень повезло уже с тем, что не пришлось спрашивать напрямую - решимости явно не хватило бы. Или хватило бы, но лет через десять, не меньше. Воспитание иногда - а если честно, почти всегда - играет злую шутку с любопытством. И предрассудки, куда же без них. Вот и получается так, что нельзя не думать вообще, но и думать слишком много - не то.
- Теперь ясно. Только два раза за месяц - это не слишком... часто? - долго слово не подбиралось, поэтому на середине фразы Роуз даже замолчала. В итоге всё равно не получилось точно сформулировать задуманное, нужно было пояснить. А то звучит так, будто осуждение какое-то на границе с упрёком, если, конечно, это не традиционное преувеличение действительности, к которому девушке уже не привыкать. В любом случае, она не представляла, что конкретно значит "максимально раздражён" в данном контексте, и не могла судить наверняка о "слишком", так что придётся доносить истинный смысл всё равно. - Другими словами, в Ямаку мало кого будет вообще хоть что-то раздражать. Если только не специфическая атмосфера, и то, от неё можно в городе отдохнуть. Зачем так рисковать своим состоянием, когда всё не неизбежно? Не понимаю просто.
Договорив, англичанка подняла чашку и зачем-то начала рассматривать её содержимое. Удивительно, но там оказался обычный чай. С видом великого первооткрывателя она отпила ещё немного, после чего вернулась в прежнее положение. Это можно считать попыткой скрыть минутную неуверенность, удачной или нет - уже другой вопрос. Неудобно было спрашивать что-то подобное открыто, поскольку обычно выводы на счёт подобных деталей Примроуз успешно делала самостоятельно, стараясь не казаться до неприличия любознательной, но в этой ситуации подобное решение сомнительно. Даже не столько потому, что интересует практически незнакомый человек, а из-за неоднозначности этого самого человека. Что странно, уже через пару секунд хоть какие-то отголоски уверенности вернулись на прежнее место. Или не странно. Тут недолго перестать удивляться всему на свете.