"Пожалуйста, звони, если что-то пойдет не так"

"Не забывай посещать врача"

"Сестрёнка, хочешь, я оставлю тебе своего медвежонка?"

Косомордый медведь занял место на полке в её комнате, напутствия ещё звучали в ушах - но с момента приезда Нономии в эту школу, прошло уже три дня. Именно такой срок счёл уместным врач, наблюдавший её до перевода, - три дня до начала первого триместра, чтобы успеть хоть немного привыкнуть к новой обстановке. Срок уже закончился, а Ноно по-прежнему была в той странной растерянности, одолевавшей людей, когда меняется их маленький мирок. Не страшно, нет, просто невероятно непривычно.

Ещё более непривычным было то, что всё это огромное людское многообразие - к кому-то родители, как оказалось, тоже приехали, чтобы проводить своих детей в новый учебный год - совершенно не обращало на Нономию, запоздавшую к началу, никакого особого внимания. Мимо неё проходили люди с тростями, костылями, бинтами, и всё это - под вещание из репродукторов самых простых правил школы. Ноно, за три дня перечитавшая от скуки весь устав, могла повторить их слово в слово. Никто из толпы не остановился и не стал на неё пялиться, как было в больнице, где Ноно проходила реабилитацию.

Иными словами, здесь она была совершенно нормальной, такой же, как и все. Иной человек бы впал в печальное состояние от осознания этого факта, а Нономия только мысленно радовалась, осторожно минуя все препятствия на пути к импровизированной "сцене". Ещё, пожалуй, ей было очень интересно, отличаются ли напутствия директора в такой школе от напутствий во всех обычных школах. И, конечно, отличается ли вкус такояки в Ямаку? Пока что, значимым разочарованием за три дня была еда в столовой - без изысков, несомненно полезная, но носившая на себе печать казённости, как, впрочем, почти в любой школе с постоянным проживанием, или, например, больнице. Ноно успела понять, что здесь действительно не возбраняется питаться чем-то, приносимым с внешкольных территорий, но в данный момент подобная вылазка за едой была невозможна. Просто потому, что Ноно не знала дороги.

Нерешительный и заикающийся голос.

Наверно, Нономия миновала бы его обладателя, даже не обернувшись - в толпе то и дело сновали раздающие листовки клубов ребята - но он говорил о кулинарном клубе! Сачи тут же подумала, что было бы просто замечательно, если бы у этого клуба была бы здесь своя торговая палатка, и уже совсем невероятно, будь бы там хорошие такояки.

- Можно мне листовку тоже? - проговорила она и протянула руку к явно растерянному парню. - Я хочу посмотреть, где ваша торговая палатка.

И всё же, была одна досадная вещь, немного мешавшая Ноно: она всё никак не могла забыть, что когда-то считалась высокой. Ей до сих пор было неудобно смотреть на людей снизу вверх, тогда как раньше она смотрела совершенно наоборот. Отказавшиеся работать ноги, в сущности, просто переменили её образ жизни, но не изменили привычек. Поэтому Ноно старалась отворачиваться или сильно вскидывать голову, когда ей доводилось с кем-то говорить - и это выглядело странно. По крайней мере сейчас она надеялась, что не спугнёт и без того растерявшегося ученика.

Ей подали листовку - Ноно кивнула, как-то скомкано улыбнулась, извиняясь так за смену внимания, и углубилась в чтение. В общем-то, кулинарный клуб явно не дружил с кружком рисования, так что мало изображений, много текста, но всё по делу. Кабинет такой-то, по таким-то дням недели. Нономия отметила, что, сама того толком не подозревая, ожидала от листовки чего-то ещё, содержащего привкус медикаментов. Например, описание того, сколько дежурит врачей под дверью класса во время занятий. Или ещё что-то, неважно что, но, несомненно, носит на себе печать больничной казёнщины. Ямаку удивил её той гармонией, в которой он существовал, и Ноно машинально выискивала в гармонии брешь. Почему? Возможно, из-за двух лет реабилитации, проведённых в больничных условиях.

В листовке кружка ничего такого не было, и Нономия, бережно сложив её вчетверо, положила в карман, чтобы потом не перепутать нужный кабинет. Только после этого (впрочем, ни единого слова парня с листовками она всё же не пропустила), она снова подняла ясные глаза на того паренька, что, собственно, и вручил ей нужную бумагу. Козима Таске, если она верно всё расслышала.

- А я... Нономия Сачи. Поступила в первый класс третьего потока в этом году. Рада познакомиться.

Кажется, на этом стандартный ритуал приветствия был исчерпан - Ноно не особо разбиралась в школьных традициях теперь, спустя три года после её последнего посещения школы. Кажется, все эти "семпаи", "кохаи", "пожалуйста, позаботьтесь обо мне", до сих пор существуют, но явно не на столь ранней стадии знакомства.

- Да. Я хочу. Проводи меня, пожалуйста, Козима-кун. - кивнула она, решив пока ограничиться посещением торговой палатки. - Приехала я всего лишь три дня назад, и еще мало что понимаю в устройстве школы. Но, скажи, разве мы не пропустим речь директора, если сейчас пойдем?

О времени, к несчастью, Ноно была осведомлена крайне слабо - именно сегодня ей каким-то чудным чудом удалось забыть мобильный телефон в своей комнате, а наручные часы она никогда не носила. Оставалось только надеяться, что за время церемонии никто не начнёт пытаться связаться с ней, и не поднимет панику из-за отсутствия ответа: а в такой школе это было более чем вероятно. Вот почему, после того как Ноно услышала от парня, что они вроде бы успеют вернуться до начала приветственной речи, ей оставалось только поверить на слово. В конце концов, даже если опоздают, понятно было, что в такой толпе никто не заметит отсутствия двух учеников, если только директору не взбредёт в голову представить всех учеников первого года остальным.

Взвесив все эти "за" и "против", Ноно снова подняла взгляд на участника кулинарного клуба и кивнула.

- Хорошо. Думаю, даже если мы немного опоздаем, ничего страшного не случится, но идти нам придётся быстро. - словно подтверждая свои слова, она с силой толкнула колёса кресла, прокатившись вперед сразу на метр. Да, до сих пор Ноно не могла привыкнуть к тому, что нужно как менять свою речь, и до сих пор употребляла по отношению к себе глаголы "идти", "ходить". В общем-то, если быть совсем честной, менять свою речь она не собиралась.

Похоже, на этом её лимит речи на сегодня был исчерпан, да и сказать, в общем-то, было нечего, пока кресло, направляемое её руками, катилось к палатке. Разумный, в общем-то, вопрос о помощи, был встречен лишь лёгким качанием головы и тихим: "Нет, пока что не надо", с особым ударением на слова "пока что". Ответ был ещё и самым честным, потому что пока Нономия была уверена в своих силах, но, если вдруг в этом скопище народа что-то случится, этот смущающийся парень будет ей хорошим помощником.

Пока они добирались до палатки, почему-то поставленной на самом-самом краю площади - то ли в клубе все такие стеснительные, то ли с едой что-то не так (Нономия надеялась, что последнее, всё-таки, окажется неправдой) - она проверила, на месте ли кошелёк, потому что было бы большим разочарованием оказаться рядом с потрясающей едой и не купить ничего, потому что кошелёк разделил участь мобильника. Ещё, надо сказать, её порядком интересовало, что же "не так" (сказать более честное, по мнению остальных людей, "чем болен" даже в мыслях для Ноно не представлялось возможным, так как она считала это верхом оскорбления) с её провожатым. Во всяком случае, никаких внешних проявлений, как казалось, не было, а спрашивать Нономия бы никогда не стала.

Палатка оказалась рядом столов, вокруг которых клубился народ, что развеяло все сомнения Ноно насчёт качества еды. Нономия выудила из кармана кошелёк, но подойти ближе к столу не представлялось возможным - уж очень много народу хотело перекусить перед началом речи.

- Кхм. Вот, кажется, и понадобилась помощь.

Нономия помолчала, собираясь с мыслями, и  добавила:

- Можно как-нибудь узнать меню?

Запах еды почему-то заставил Сачи волноваться. В самом деле, она и так опоздала к началу, а клубящийся вокруг столов народ не просто делал кулинарному кружку хорошую рекламу, он ещё и намекал, что еда расходится здесь быстро, и на всех желающих может просто не хватить. Было бы, пожалуй, невероятно обидно, если бы пришла сюда Нономия совершенно зря.

Кажется, парень, что сейчас шёл следом за её коляской, волновался всё больше и больше по мере продвижения их на пути к заветным столам, и, в конце концов, Ноно просто стала подозревать, что к моменту их прибытия это перепуганное чудо может упасть в обморок. Однако, как оказалось, не упал, только при вопросе про меню стал извиняться так, будто только что переехал Сачи поездом. Глядя на это, Сачи мысленно заставила себя промолчать и не произнести так просящиеся на язык слова: "Ты странный". Здесь - а трёх дней достаточно для хоть какого-то понимания ситуации - так было не принято.
Зато было принято, например, расступаться перед её креслом, хоть Нономия и не была против в крайнем случае обратиться к сопровождающему за помощью. Что ж, это облегчало её задачу - пройти стало куда как легче, а сама Ноно наконец смогла разглядеть, что творится на столах. И ей снова пришлось промолчать, потому что на язык просились ещё два слова, от которых перепуганный попутчик точно бы рухнул в обморок.

Удручающее зрелище.

Возможно, приди она раньше, столы бы радовали глаз изобилием, но сейчас половина тарелок была пуста, и пополнения явно не предвиделось. Досада, какая всё-таки досада. Хотя, кажется, что-то ещё осталось, и этим "чем-то" Ноно собиралась поживиться, даже если бы это оказалась самая мерзкая еда на свете (под последней Сачи подразумевала натто, ну или самый настоящий шедевр палаты ужасов - консервированные яйца). Нономия решительно подтолкнула колёса, подкатываясь ещё ближе.

Выражение серьёзности и растерянности сменилось лёгкой улыбкой - это было лучшее, что Сачи могла найти на столе. Такояки, не тронутые почти никем (вот так вкусы!), её первостепенная цель на сегодня.

- Вот их, пожалуйста. - Ноно кивнула на тарелку, доставая кошелёк. - Двойную, нет, тройную порцию!

Чтобы приободрить перепуганного сопровождающего, Сачи повернулась к нему и, всё с той же улыбкой на губах, прибавила:

- Если будет вкусно, я вступлю в кружок.

Ноно успела понять две вещи за короткий период времени. Первая её обрадовала - потому что такояки оказались очень даже вкусными. Сачи готова была согласиться даже с тем, что за три дня без домашней еды (а может и больше, ведь готовила мать дома мало, а Сачи после той... досадной ситуации к плите старались не подпускать, так что и дома она кушала ассортимент ближайших кафе, доставленное на дом) она просто отвыкла от вкуса чего-то, приготовленного с заботой. Но это в любом случае было вкусно. Вторая же вещь... скажем так, обрадовала не очень. Дело в том, что, как она не пыталась подбодрить Таске, он всё больше и больше начинал нервничать, причем Нономия совершенно не понимала, почему так. Вывод был один - с ним нужно быть ещё осторожнее, потому что не хорошо прямо на вступительной церемонии отправить в больницу ученика. Как год начнётся, так и продолжится...

Она разумно дала ему закончить свою цепочку извинений, доедая первый кусок, взяла со стола заботливо приготовленную (и даже сложенную с некой претензией на эстетику) салфетку, чтоб вытереть губы. Всё это было не для растягивания времени, а чтобы Таске хоть немного успокоился в тишине (хоть тишина и была весьма относительной). Вторую салфетку она протянула перепуганному чуду, и всё ещё с улыбкой добавила:

- Вытри глаза, пожалуйста, Козима-кун. Очень вкусно. Я хочу научиться готовить так же, поэтому после церемонии обязательно запишусь к вам.

Ноно бы не соврала, если сказала, что отчасти именно перепуганный почти до смерти Козима убедил её о необходимости вступления. Сопереживать другим Нономия не научилась, но тем не менее понимала, в каком заведении оказалась. Сколько бы она сама не убеждала себя, что справится со всем, только в Ямаку она стала жить почти нормально, пытаясь убедить себя, что ноги никогда её не слушались, так было всегда. И доставлять кому-то неприятности ей точно не хотелось.

К тому же кулинарный кружок был единственным местом, которое Нономия действительно бы оценила. Никакое иное внеклассное занятие не привлекло её, пусть она и не видела их выступлений, а только ознакомилась со списком. Да и еда была вкусной. Разве этого было мало?

Посчитав на этом свою миссию по успокоению законченной, Сачи продолжила есть такояки, иногда косясь в толпу рядом с местом, где должен был произносить свою речь директор. Пока там всё так же была полная разрозненность, а, значит, директор ещё не пришёл. Порой Сачи жалела, что перестала носить часы еще в больнице, но раз решила, так оно и будет.

Школа нравилась ей всё больше, хоть и прокрадывалось в душу некоторое чувство жалости: не при таких обстоятельствах стоит находить прекрасные места.

Кажется, ей наконец-то удалось перестать каждым своим словом вызывать панику у Таске, потому что после обещания насчет вступления, он успокоился и дал ей спокойно дожевать свой обед. А, и, пожалуй, подумать. Не над робкой (а потом всё более смелой) улыбкой теперь уже не просто сопроводителя, а члена того же кружка, где будет и Сачи. Нономия думала совсем о другом, продолжая есть.

Сейчас, наверно, её родители были на работе, а средний брат провожал младшую сестрёнку на её первую в жизни вступительную церемонию. Пусть на их острове это не было таким уж ярким событием, как могло быть в большом городе, но Азуса, наверно успела замучить брата бесконечными вопросами, какая ленточка подойдет ей больше, синяя, красная, или, может быть, вот эта, цвет которой она ещё не запомнила? Стоило Сачи подумать об этом, как рука, державшая такояки, слабо вздрогнула, а по лицу пробежала тень - но столь мимолётная, что едва ли кто-то мог это заметить. Сачи в своей коляске до сих пор была выше Азусы, а старший брат смотрится как настоящий защитник - пусть Азуса и будет защищена.
Ей всё ещё иногда приходилось тосковать о былом.

Но драматизм ситуации определяет лишь наше отношение к ней - и Нономия не видела свою жизнь разрушенной. Она по-хорошему скучала о родном доме, о свежем ветре с моря, несущем солёные брызги, о размахивающем крыльями ветряке, и о радостных воплях серфингистов, оседлавших свою волну. Но именно туда она вернётся после окончания Ямаку. Иначе и быть не могло.

Когда Таске задал вопрос, Ноно уже какое-то время всматривалась в толпу, которая, казалось, оживилась и начала собираться там, где будет произноситься вступительная речь. Пытаясь понять, не показалось ли ей, Сачи едва не пропустила слова Таске мимо ушей, но всё же спохватилась и ответила:

- Остров Таногашима, префектура Кагошима. Это там, где "Таногашимский космический центр". В посёлке Минами-Тане.

Она снова вспомнила, как тихо на их острове, и как здорово сидеть на одном из немногих холмов и любоваться окрестностями. Как весело ездить на кабе в школу - эта традиция у них сохранилась. Вот только дороги там не подходят для узких колёс её кресла.

Ноно покачала головой, прогоняя лишние воспоминания и снова всмотрелась в толпу. Её тарелка уже опустела, но добавки не хотелось. По правде сказать, она даже немного переела.